 |
|
Григорий Ревзин / Риэго
|
| 01.07.2015, 21:35 |
 Словно крепость, возведенная руками гигантов, высится испанская земля над морями. С трех сторон твердыню лижут волны Атлантики, Средиземного моря.
А с севера, со стороны Франции, она прислонилась к стене Пиренеев.
Из середины крепости в густую небесную синь возносится Центральное плоскогорье. Это Кастилия — «Укрепленный замок», стоящий стражем меж рвов и бастионов. Безлесные, каменистые просторы… Триста тысяч квадратных километров — две трети всей Испании.
С какой резкостью сменяются здесь времена года!
Летом на кастильскую землю обрушивается ярость южного солнца: пересыхают потоки, выгорают пастбища. Под раскаленным добела небесным сводом плоскогорье кажется пустыней. Взгляд безнадежно скользит по бурым, сожженным пространствам. Разбросанные там и сям купы оливковых рощ, шатры фиговых деревьев лишь оттеняют суровую наготу края.
Истомленная долгой жаждой, земля Кастилии и осенью не получает вдоволь влаги. Но теперь все плоскогорье погружается в прохладу, приносимую ветрами с гор. Замирает долгая оргия сухого зноя. Звонкий воздух напоен бальзамической свежестью высот По остывшему небу высоко скользят пурпурные облака. Они бросают на прозрачные дали фантастические розовые и фиолетовые тени.
В эту пору облик старой испанской области величествен и суров.
Удивительны здесь зимы. Медный диск солнца начищен до блеска холодными, резкими ветрами. Оснеженные вершины горных цепей подпирают далекий горизонт. Под неизменно синим небосводом воцаряются жестокие холода. Долго не уступают они весне — мимолетной очаровательной улыбке хмурой кастильской природы.
С марта по май Кастилия зеленеет. Покрываются травами пастбища, цветы устилают ложбины и склоны Буйно колосятся поля.
В эту лучшую пору покинем сердце страны, плоскогорье. В какую сторону ни направимся — только не в Ламанчу или Эстремадуру, — нас поразит яркое разнообразие окружающих Кастилию провинций.
На северо-западе раскинулась Галисия, область изумрудных пастбищ и обильных вод. Крутые берега океана образуют бесчисленные заливы прихотливого излома, не уступающие в живописной прелести норвежским фиордам. Те же извилистые глубокие ущелья, поросшие зеленым руном. Так же спокойно по их дну голубой лентой стелются морские воды, Но галисийские фиорды залиты ярким южным солнцем.
Рядом с Галисией вдоль Бискайского залива тянется Астурия, страна журчащих потоков и снежных вершин. Это как бы кусок Швейцарии, перенесенный ради пущего декоративного эффекта поближе к океану. Между астурийскими горами и побережьем разбросаны цепи холмов. Всюду виноградные лозы, яблони, кукуруза.
Дальше к востоку, за одетыми хвоей холмами Наварры, в долине Эбро залегают сухие красноватые утесы Арагона. Суровый пейзаж этой древней испанской страны лишь изредка оживляется пышной зеленью садов.
У берега Средиземного моря цветет Каталония, край пахарей, рыбаков и торговцев. Она, как родная сестра, походит на итальянские и греческие побережья. В густую синеву моря смотрятся пинии, мирты и кипарисы. Среди них — желтая россыпь рыбачьих деревушек.
Соседние Валенсия и Мурсия отмечены неизгладимой печатью Востока. Давние хозяева, мавры, вдохнули жизнь в эти засушливые земли. Они обуздали бегущие с гор реки, проложили густую сеть каналов. Арыки выпивают до капли горные потоки и отдают драгоценную влагу полям, садам, огородам.
Апельсиновые массивы Валенсийской Уэрты , пальмовые рощи и библейские колодцы Мурсии вызывают в воображении картины Месопотамии, Палестины.
На юг и на запад отсюда, в долине Гвадалквивира, лежит прекрасная Андалузия. Рядом с ней — напоенная солнцем Гранадская Вега . Города и деревни соперничают в белизне с искрящимися ледниками Сьерры-Невады. Это уже Африка. Здесь пейзаж и климат совсем марокканские.
Велико разнообразие испанских земель. Резко различны высоты отдельных провинций над морем, их почвы и климаты. Испания на три четверти засушливая и на одну четверть с избытком влаги; низменная, рассеченная горными кряжами — и высокая, плоская; голая — и покрытая лесом.
Но в многообразии этом есть нечто, делающее испанскую природу единой, — это могучая жизнеспособность, столь характерная для всего облика страны.
В горах Испании, на выветренном граните, борется за жизнь великое множество трав, цветов. Они лепятся по обрывам, устилают расселины скал. Разновидностей их великое множество . Невзрачны они, не радуют взора путника, но отдают обжигающему их знойному воздуху острый, хмельной аромат. Моряки говорят, что чувствуют запах Испании задолго до того, как перед их глазами откроются ее берега.
Казалось бы, что народ, живущий за крутыми горными цепями, под прикрытием естественных рвов и стен, должен быть навеки защищен от прихода непрошеных гостей. Как далеко от истины подобное предположение! Полуостров лежит на перекрестке мировых путей, и необоримые силы истории не раз преодолевали возведенные природой преграды.
В седую старину, за две-три тысячи лет до нашей эры, здесь жило племя иберов. Пришлое ли это племя, или оно искони обитало на полуострове — никто не знает. Известно, что иберы мужественно защищали свою независимость, были трудолюбивы и предприимчивы.
Очень рано у берегов Иберии появились на весельных галерах чернобородые торговцы из Финикии. Они заложили в устье Гвадалквивира Таршиш. Неподалеку от него основали Гадир — жемчужину океана, один из древнейших городов Европы, нынешний Кадис.
Вслед за финикиянами пришли их ученики и соперники в торговле — греки, раскинувшие торговые фактории по средиземноморскому берегу полуострова.
Финикияне и греки держались у побережья, избегали распрей с коренными жителями, откупались от иберийских вождей дарами и данью.
Но вот на полуостров проникли с африканского берега сыны Карфагена: Баркиды задумали поход на Рим, а путь к нему лежал через Иберию. Ганнибал двинул свою армию во внутренние иберийские земли, истребляя непокорных, насильно вербуя в свои отряды туземную молодежь.
Сопротивление иберов поразило весь античный мир. По всему свету прогремела доблесть Сагунта, осажденного войсками Ганнибала в 218 году до нашей эры. Несметные полчища обложили город. Но ничто не могло принудить Сагунт к сдаче: ни отказ союзников-римлян в помощи, ни атаки слонами, ни даже захват крепостных башен.
Осажденных стал мучить голод. Тараны карфагенян валили стены. Тогда старейшины Сагунта велели развести на площади костры и вместе с семьями нашли смерть в пламени. Победителя приветствовали голодным воем псы, бродившие среди обугленных трупов. Тех немногих, кто остался в живых, разъяренные враги перебили или продали в рабство.
С великим трудом отряды Ганнибала пробились через полуостров к италийским землям. Владеть Иберией Карфагену пришлось недолго — не больше трети века. На плечах разбитых карфагенских полчищ в иберийскую землю вторглись железные римские когорты.
Снова завязалась жестокая борьба коренного населения с завоевателем. И вновь во все концы разнеслась молва о мужестве свободолюбивых жителей Иберии, о сопротивлении города Нумансии в 134 году до нашей эры.
Вся иберийская земля дрожала от тяжелой поступи римских легионов. Но нумансийцы не открыли перед ними ворот. Дрались все, кто способен был носить оружие: старики сбрасывали камни на головы осаждавших, женщины ослепляли их кипящей смолой.
Когда же в римский стан прибыл Сципион, будущий покоритель Карфагена, и город был обложен сплошным кольцом, сила сопротивления стала падать. Изнемогающий от голода, пораженный мором, город прибег, подобно Сагунту, к массовому самоубийству.
Сагунт и Нумансия — кровавые зарницы неукротимой ярости сопротивления испанского народа. Их полыхание бросает свет на всю последующую историю испанцев. От них тянутся нити к XIX и XX векам, к Сарагосе и Мадриду…
Иберия стала богатейшей провинций Римской империи. На форумах городов плодородной Бетики (Андалузии) подвизались местные поэты и ученые. Оба Сенеки, географ Мела, целая плеяда латинских поэтов, многие римские императоры были уроженцами Испании.
Но вот пришли исторические сроки, пало мировое могущество Рима. В 409 году нашей эры через Пиренеи на полуостров устремляются варварские германские племена: вандалы, аланы, свевы. Второй волной движутся вестготы. Они разрушают древнеримскую цивилизацию, ввергают страну в анархию. Теперь Испания представляет собой мозаику из мелких вестготских королевств и княжеств, раздираемых феодальными распрями. Примечательным событием этого времени было принятие христианства вестготскими королями и их подданными.
Недолго тянулся и вестготский период испанской истории. К началу VIII столетия страна стояла на пороге новых испытаний.
По северному берегу Африки двигались орды смуглолицых конников в бурнусах, храбрых, но жадных до грабежа воинов. Старинные испанские летописи красочно повествуют о том, как вестготские удельные князьки в пылу междоусобных раздоров сами накликали беду на свою землю, призвав арабов к себе на помощь против врагов-единоверцев.
Как смерч, ворвались берберийские всадники на полуостров весной 711 года. В семидневной кровавой сече у Хереса-де-ла-Фронтера полег весь цвет вестготского воинства. Белые арабские скакуны полетели на крыльях победы на север, одолели перевалы Сьерры-Морены, растеклись лавиной по плоскогорью. Завоеватели вышли к Леванту, пронесли зеленое знамя пророка до Кантабрийских гор.
В несколько лет Испания подпала под власть мусульман. Только в труднодоступных горных теснинах Астурии горстке христианских князей удалось отстоять свою независимость. Сюда стали стекаться все, кто не желал идти под власть нового завоевателя.
Началось восьмивековое господство мавров в Испании.
Арабы поселились в испанских долинах и горах, оросили бесплодные земли, возвели новые города, украсили их дворцами непревзойденной красоты.
Мавры переняли духовное наследие Афин и Рима. Они углубились в тайны неба, науку чисел, алхимию, в законы жизни человеческого тела. Им открылась сокровенная гармония музыки, поэзии, танца.
К тысячному году нашей эры Кордовский халифат был светильником культуры для всей Западной Европы. Кордова с ее миллионным населением вмещала десять тысяч дворцов, мечетей, бань, школ. Ее библиотека насчитывала шестьсот тысяч рукописей. Кордова влекла к себе людей так, как за тысячу лет до того притягивал Рим.
Однако сколь широко ни раскинуло свои ветви древо мавританской государственности, корни его были слабы. Кончились завоевания, прекратился приток добычи — и начало хиреть гордое царство.
Укрывшиеся в астурийских горах потомки христианских владетелей Испанки постепенно отвоевывали потерянные их предками земли. Проходили века. Бургос и Сарагоса, потом Толедо и Валенсия, затем Севилья и Кордова сменили полумесяцы своих минаретов на кресты, эмиров халифа — на епископов и губернаторов. Выросли два королевства — Кастилия с Леоном и Арагон, охватившие почти весь полуостров. В течение двухсот лет им еще противостоял арабский островок — Гранадский эмират. К началу XV века пал и он. Арабы были изгнаны из Испании. |
| Категория: Жизнь Замечательных Людей
|
|
|
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация |
Вход ] |
|
